диплом Участие прокурора в гражданском процессе 5 (id=idd_1909_0000406)

СОДЕРЖАНИЕ


ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА I. ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ПРОКУРОРА В 8
ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ 8
1.1. История развития законодательства об участии прокурора в 8
гражданском процессе 8
1.2. Правовой статус прокурора в гражданском процессе 17
ГЛАВА II. ОСОБЕННОСТИ УЧАСТИЯ ПРОКУРОРА В ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ 28
2.1. Формы участия прокурора в гражданском процессе 28
2.2. Участие прокурора в гражданском процессе по делам искового производства 51
2.3. Участие прокурора в гражданском процессе по делам особого производства 61
2.4. Участие прокурора в гражданском процессе по делам, возникающим из публичных правоотношений 63
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 73
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ 78


ВВЕДЕНИЕ

Проблема защиты прав человека приобретает особую значимость в период реформирования российского общества, поскольку состояние их обеспечения становится основным критерием демократичности государства, его приверженности правовым началам и общечеловеческим ценностям. Для решения этой проблемы государство должно располагать определенными властными структурами и механизмами, которые бы осуществляли постоянный контроль и надзор за исполнением законов и иных нормативных правовых актов. Среди таковых заметное место отводится органам прокуратуры.
Именно поэтому защита прав и свобод граждан – одно из важнейших направлений деятельности органов прокуратуры. Осуществляя правозащитную деятельность, прокурор рассматривает и проверяет заявления, жалобы и иные сообщения о нарушении прав и свобод человека и гражданина, разъясняет пострадавшим порядок защиты их прав и свобод, принимает меры по предупреждению и пресечению нарушений прав и свобод человека и гражданина, привлечению к ответственности лиц, нарушивших закон, и возмещению причиненного ущерба. Надзирая за исполнением законов, прокурор опротестовывает противоречащие закону правовые акты, а также применяет иные меры прокурорского реагирования.
Но предоставленный арсенал средств далеко не всегда позволяет прокурору достичь целей, установленных Законом о прокуратуре, – обеспечения верховенства закона, единства и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства.
Дело в том, что ответственность за неисполнение требований прокурора, содержащихся в указанных актах реагирования, законом не установлена, и в случае неудовлетворения его требований прокурор часто пользуется предоставленным ему правом обратиться в суд в интересах граждан.
Судебная защита гражданских прав среди других форм защиты всегда занимала особое место, так как предоставляла заинтересованным в защите лицам высокую степень эффективности для достижения истины и справедливости, гарантировала применение мер государственного принуждения при восстановлении нарушенных или оспоренных прав. Особую роль в этом процессе играли сотрудники прокуратуры.
В соответствии с ранее действовавшим ГПК РСФСР прокурор мог обращаться в суд с заявлением о возбуждении любого гражданского дела, и, кроме того, мог опротестовать любое решение суда.
Однако гражданское процессуальное законодательство претерпело существенные изменения. Государственной Думой ФС РФ 23 октября 2002 г. был принят Гражданский процессуальный кодекс РФ. Причем, по словам его разработчиков, при подготовке этого кодекса одним из наиболее сложных и дискуссионных вопросов был вопрос о роли прокуратуры в гражданском процессе.
Проблемы были связаны с различными аспектами, касающимися: 1) несоразмерности численности прокурорского корпуса в сравнении с численностью судейского корпуса (число прокуроров до недавнего времени втрое превышало число судей); 2) действия принципов состязательности и равноправия сторон в делах с участием прокурора; 3) недоступности профессионального юридического представительства; 4) конфликтов частного и публичного интереса, защищаемого прокурором, и т.п.
Необходимо отметить, что споры по вопросу об участии прокурора в гражданских делах идут и в других странах, в том числе странах – членах Совета Европы.
Причем полномочия прокуратуры в гражданском процессе значительно сократились и до недавнего времени были ограничены узким кругом дел, направленных главным образом на защиту публичных интересов, интересов неопределенного круга лиц, а также граждан, которые не могут сами по каким-либо объективным причинам обратиться суд.
В то же время стало очевидным, что гражданский процесс должен быть организован таким образом, чтобы суд мог установить истину, защитить действительно нарушенные права и интересы. Нельзя допустить, чтобы всегда правой в споре была сторона, способная нанять лучшего адвоката. Об эффективности гражданско-процессуальной деятельности прокурора говорят результаты процессуальной деятельности прокуроров. Как показывает практика, исковые требования прокуроров удовлетворяются в абсолютном большинстве случаев.
Изменения гражданского процессуального законодательства в части полномочий прокурора в гражданском судопроизводстве играют значительную роль не только в практике деятельности прокуратуры по участию в рассмотрении дел судами, но и в науке. Причем отсутствие единого подхода к разрешению проблемы правового статуса прокурора в гражданском судопроизводстве обусловливает неослабевающий интерес ученых к исследованию данного вопроса, как в науке гражданского процессуального права, так и в науке прокурорско-надзорного права. В то же время, в ГПК РФ недостаточно четко определены роль и процессуальное положение прокурора в судебном процессе, и тем самым остается спорным вопрос о правовом статусе прокурора при его участии в рассмотрении судами гражданских дел. В связи с неоднозначным толкованием норм права судом и прокуратурой возникают существенные проблемы при предъявлении исков и заявлений в суд. Как отмечают исследователи, «участие прокурора в гражданском судопроизводстве остается актуальной и недостаточно разработанной проблемой науки и практики».
О наличии проблем в рассматриваемой сфере свидетельствуют и многочисленные обращения в Конституционный Суд РФ по поводу различных положений ст. 45 ГПК РФ.
Учитывая изложенное, в правовой науке последних лет наблюдается значительное возрастание интереса к процессуальной деятельности прокурорских работников. Во многом благодаря опыту органов прокуратуры по защите прав граждан в 2009 году в законодательство внесены изменения, расширившие полномочия прокурора по участию в гражданском процессе. Данные изменения также нуждаются в изучении и осмыслении.
Сказанное предопределило выбор темы настоящего исследования, целью которого является анализ гражданско-процессуальной деятельности прокурора, выявление проблем, существующих в теории и практике участия прокурора в гражданском процессе, и выработка рекомендаций по их решению.
Исходя из указанной цели, сформулированы следующие задачи:
– изучить историю развития гражданско-процессуальной деятельности прокурора;
– определить современное значение гражданско-процессуальной деятельности прокурора и его правовой статус;
– исследовать основания и порядок подачи прокурором исков (заявлений) в суд общей юрисдикции;
– рассмотреть особенности участия прокурора в гражданском процессе путем дачи заключений;
– охарактеризовать деятельность прокурора в исковом производстве;
– выявить особенности процессуальной деятельности прокурора в делах неискового характера.
В ходе настоящего исследования использовались Конституция России, Гражданский процессуальный кодекс РФ и другие федеральные законы, подзаконные акты, книги и публикации в специальных юридических изданиях, а также различные судебные акты.
Методологическую основу исследования составили следующие методы научного познания: формально-юридический, логический, исторический, социологический, сравнительно-правовой и др.
Структура настоящей работы обусловлена целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав, включающих в себя шесть подглав, заключения и списка использованных источников.
ГЛАВА I. ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ПРОКУРОРА В
ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ

1.1. История развития законодательства об участии прокурора в
гражданском процессе

Слово прокурор происходит от латинского «procurare» – заботиться. Прокуратура как орган надзора за исполнением законов создана во Франции ордонансом от 25 марта 1302 г. короля Филиппа IV. Прокуратура возникла из потребностей и интересов королевской власти и всецело зависела от нее, а прокуроры назывались «людьми короля». Генерал-прокурор являлся в точном и полном смысле глазами короля, через посредство которых король мог следить за правильностью хода всего государственного механизма. Таким образом, прокуратура защищала права государства в лице монарха.
В России прокуратура существовала еще со времен Петра I. В то же время дореволюционная прокуратура России не является правопредшественницей современной. В Декрете о суде N 1, принятом СНК 24 ноября 1917 года, отмечалось: «Упразднить ранее существовавшие институты судебных следователей, прокурорского надзора, а равно институты присяжной и частной адвокатуры». Дореволюционная прокуратура, таким образом, упразднялась без замены ее новой советской прокуратурой.
Полномочия прокурорского надзора были переданы рабоче-крестьянской инспекции (РКИ) и ВЧК. Однако с 1917 года прокурорский надзор осуществлялся органами рабоче-крестьянской инспекции (РКИ) и НКЮ РСФСР (народный комиссариат юстиции). Функции по надзору за соблюдением законов выполняли также и органы ВЧК, пока они в 1922 г. не были преобразованы в органы Главного политического управления.
Такое положение не могло существовать долго, поскольку правовая система, основанная на общегосударственных декретах и решениях чрезвычайных органов, не обеспечивала главного – единообразия государственного управления и стабильности государственной власти. В литературе отмечается, что создание прокуратуры обусловливалось поиском выхода из правового беспредела, царившего в стране после Гражданской войны и выражавшегося прежде всего в создании в первые годы советской власти различных неправовых учреждений типа ревтрибуналов, чрезвычайных комиссий и т.д., которые осуществляли внесудебные преследования, расстрелы на месте без суда и следствия.
Кроме того, Ю.М. Понихидин отмечает, что переход к нэпу потребовал не только укрепления правовых основ государственной и общественной жизни, но и создания специальных органов надзора за законностью. В период «военного коммунизма» необходимости в таком органе не было, поскольку не существовало права как такового, а законодательство прямо провозглашало подавление классовых противников, использовало террор в качестве цели и средства государственной политики. При обсуждении вопроса о создании прокуратуры в комиссии ВЦИК возникли разногласия об организационных основах строительства прокуратуры. Было решено положить в ее основу принцип двойного подчинения (то есть подчинения местным Советам и центральному отраслевому органу). Однако В.И. Ленин в своем письме к ЦК РКП(б) «О «двойном» подчинении и законности» потребовал положить в основу строительства прокуратуры принцип централизации – подчинения прокурорских органов только по вертикали. Свое мнение Ленин обосновывал тем, что прокурорский надзор никакой административной власти не имеет. Прокурор имеет право и обязан делать только одно: следить за установлением действительно единообразного понимания законности во всей республике, несмотря ни на какие местные различия, вопреки каким бы то ни было местным влияниям.
28 мая 1922 г. было утверждено Положение о прокурорском надзоре, на основе которого российская прокуратура получила широкие надзорные полномочия, в частности, в сфере общего надзора, а с ними обрела полноценный статус органа государственного надзора. Примечательно, что органы прокуратуры были включены в состав органов юстиции, и всю прокурорскую систему в качестве прокурора республики возглавил Народный комиссар юстиции. Таким образом, прокуратура возрождалась в качестве одной из составных частей системы исполнительно-распорядительных органов государственной власти.
Положение о прокурорском надзоре по существу восстанавливало российскую модель прокуратуры петровского времени, причем в начальный период деятельности характерным для нее была ориентация на обеспечение прав и интересов трудящихся. Направленный на места циркуляр центральной прокуратуры N 1 1923 г. предписывал: «Поставить основной задачей такое повседневное направление работы прокуратуры, чтобы каждый трудящийся страны знал и понял, что именно в лице прокурора он всегда имеет первого и самого близкого защитника и охранителя его интересов».
Последствием революции 1917 г. стало усиление вмешательства государства в частноправовые отношения и тем самым в споры, рассматриваемые в рамках гражданского процесса. Это проявилось в том числе в предоставлении прокурору широких полномочий в гражданском судопроизводстве, позволяющих ему «как начать дело, так и вступить в дело в любой стадии процесса, если, по его мнению, этого требует охрана интересов государства или трудящихся масс» (ст. 2 ГПК 1923 г.). Впоследствии регламентация полномочий прокурора в гражданском процессе направлялась на осуществление им надзора за законностью рассмотрения гражданских дел в судах.
При этом в Основах судоустройства Союза ССР и союзных республик 1924 г. на прокуратуру наряду с поддержанием обвинения в суде возлагались ограждение интересов государства и трудящихся по гражданским делам, опротестование в кассационном порядке и в порядке надзора судебных актов, надзор за исполнением приговоров. А в Положении о прокуратуре СССР, утвержденном 17 декабря 1933 г., в качестве самостоятельной отрасли прокурорского надзора был закреплен надзор за правильным и единообразным применением законов судебными органами.
С годами органы прокуратуры набирали силу, приобретали опыт, все более расширялась их компетенция. До 1936 г. органы прокуратуры союзных республик оставались в составе органов юстиции. Лишь Конституция СССР 1936 года последовательно и полно закрепила построение Прокуратуры СССР в виде единой и централизованной системы во главе с Генеральным прокурором СССР, назначаемым Верховным Советом СССР.
Большое значение для развития прокуратуры имело Положение о прокурорском надзоре в СССР, утвержденное Указом Президиума Верховного Совета 24 мая 1955 года. В четвертой главе этого Положения содержались нормы о надзоре за законностью и обоснованностью приговоров, решений, определений и постановлений судебных органов. В связи с этим Генеральному прокурору СССР и подчиненным ему прокурорам было предоставлено право истребования из суда для проверки в порядке надзора любого гражданского или уголовного дела.
Тем самым были созданы все необходимые условия для усиления прокурорского надзора. В Положении среди прочих задач высшего надзора за точным исполнением законов была включена охрана от всяких посягательств политических, трудовых, жилищных и других личных и имущественных прав и охраняемых законом интересов граждан СССР, гарантированных в конституционном порядке (ст. 2 Положения). Надзор не был ограничен рамками отдельных отраслей государственного строительства и осуществлялся повсеместно на всей территории СССР.
В Конституции СССР 1977 г.  в отличие от ранее действовавших Конституций регламентации организации и деятельности прокуратуры была посвящена целая глава (глава XXI, статьи 164 – 168). Здесь закреплялось подчинение всех органов прокуратуры Генеральному прокурору СССР, определялось, что Генеральный прокурор СССР и все подчиненные ему прокуроры осуществляют высший надзор за законностью, провозглашался независимый статус прокуратуры от местных властей.
Конституция СССР 1977 года, по существу, закрепила те же положения, что и ранее действующая Конституция (порядок назначения и сроки полномочий прокуроров, принцип независимости). Новая Конституция признала необходимым урегулировать организацию и порядок деятельности органов прокуратуры Законом о прокуратуре СССР (статья 168).
В соответствии с этим был принят Закон от 30 ноября 1979 года «О прокуратуре СССР», который четко определил полномочия прокуроров по отдельным отраслям прокурорско-надзорной деятельности. В этом законе надзор за исполнением законов при рассмотрении уголовных и гражданских дел в судах было выделено как самостоятельное направление деятельности прокуратуры. В указанный период прокуратуре предоставляются широкие полномочия по надзору за судами и государственным арбитражем. Прокурорский надзор становится «высшим». Роль и влияние прокуратуры как на общество в целом, так и на судебную систему в частности стало резко возрастать. Появился совершенно новый важный институт судопроизводства – право прокурора на предъявление иска в целях защиты интересов государства.
В то же время в советский период прокуратура была чрезмерно идеологизирована, фактически надзирала за исполнением постановлений партии и правительства, выполняя эту функцию и при осуществлении надзора за судами.
Положение прокурора в гражданском судопроизводстве было определено законодателем как положение должностного лица, осуществляющего надзор за всем, что происходит в суде, в том числе и за деятельностью самого суда на всех стадиях рассмотрения дела, включая надзор за соблюдением сроков рассмотрения дел и исполнением решений.
Согласно ст. 12 ГПК РСФСР прокурор был обязан во всех стадиях гражданского судопроизводства своевременно принимать меры к устранению всяких нарушений закона, от кого бы эти нарушения ни исходили.
Такое положение прокурора несло в себе противоречие с рядом норм и принципов гражданского процессуального права, на что обращалось внимание в литературе. Это противоречие должно было найти свое разрешение в законодательном порядке, и в нормативных актах стали появляться нормы, по-иному, нежели ГПК РСФСР, определяющие положение прокурора в гражданском процессе.
Данные изменения были впервые отражены в Федеральном законе от 17 января 1992 г. N 2202-1 «О прокуратуре РФ», в котором уже не упоминалось об осуществлении прокурором надзора за рассмотрением гражданских дел судами, а указывалось на то, что прокуроры участвуют в рассмотрении дел судами, рассматривают жалобы на вступившие в законную силу судебные решения.
В Федеральном законе «О прокуратуре РФ», а также в Приказах Генерального прокурора РФ от 11 марта 1992 г. N 7 «О задачах органов прокуратуры, вытекающих из Закона РФ «О прокуратуре РФ» и от 28 мая 1992 г. N 20 «Об организации надзора и управления в органах прокуратуры РФ» указывалось, что прокурор был обязан во всех стадиях гражданского судопроизводства своевременно принимать предусмотренные законом меры к устранению всяких нарушений закона, от кого бы эти нарушения ни исходили. В соответствии с требованиями, вытекающими из указанных нормативных актов, Генеральный прокурор РФ и подчиненные ему прокуроры осуществляли надзор за исполнением законов при рассмотрении гражданских дел в судах с тем, чтобы: выполнялось требование закона о всестороннем, полном, объективном и своевременном разбирательстве дела во всех судебных инстанциях; выносились по каждому делу законные и обоснованные решения, определения и постановления; решения, определения и постановления суда своевременно, в соответствии с требованиями закона, обращались к исполнению.
Иными словами, защита конституционных и иных охраняемых законом прав и интересов граждан, общества и государства, содействие методами прокурорского надзора осуществлению правосудия являлось одним из приоритетных направлений в деятельности органов постсоветской российской прокуратуры.
В 1992 г. была разработана и начала реализовываться Концепция судебной реформы в РФ. Повышение роли суда в защите прав и свобод граждан, расширение возможностей судебного контроля, идеология современного гражданского законодательства, заключающаяся в сокращении государством вмешательства в сферу частноправовых отношений, вызвали необходимость изменения института участия прокурора при разрешении гражданско-правовых споров в суде. При повышении роли судебной власти теперь формируется профессиональное взаимодействие прокуратуры и суда в целях защиты нарушенных прав граждан и организаций. Суд осуществляет эту деятельность при рассмотрении и разрешении гражданских дел путем отправления правосудия, а прокурор – соответственно путем участия в гражданском процессе для обеспечения гарантии соблюдения законов всеми участниками процесса, полного и всестороннего выяснения всех обстоятельств дела.
Указанием Генерального прокурора РФ от 16 ноября 1992 г. N 48/8 «Об участии прокурора в гражданском и арбитражном судопроизводстве» определялся круг гражданских дел, по которым участие прокурора признавалось обязательным: в силу указания в законе, по делам о восстановлении на работе, выселении без предоставления жилого помещения, возмещении государством ущерба, нанесенного собственнику преступлением, об освобождении имущества от ареста, по искам граждан к средствам массовой информации о защите чести и достоинства, по жалобам на решения, действия (бездействие) должностных лиц, государственных органов и общественных организаций, по делам, возбужденным по заявлению прокурора. Таким образом, перечень дел, по которым участие прокурора признавалось обязательным, оставался весьма широким.
С введением в действие Федерального закона от 30 ноября 1995 г. «О внесении изменений и дополнений в Гражданский процессуальный кодекс РСФСР», которым реализовывался конституционный принцип состязательности и равноправия сторон в процессе, роль суда в собирании доказательств существенно изменилась. Законом было расширено действие принципа диспозитивности, гражданский процесс претерпел ряд других изменений и дополнений.
В целях повышения эффективности участия прокуроров в гражданском судопроизводстве, принятия действенных мер в интересах граждан, особо нуждающихся в социальной и правовой защите, и содействия суду в законном разрешении гражданско-правовых споров Генеральный прокурор РФ издал Приказ от 5 января 1997 г. N 1 «Об участии прокурора в гражданском судопроизводстве», в котором прокурорам субъектов РФ, городов и районов, военным, транспортным и иным специализированным прокурорам в пределах их компетенции было поручено обеспечить участие прокурора в рассмотрении судами гражданских дел путем предъявления заявлений в суд, непосредственного участия в разбирательстве дел, опротестования незаконных постановлений, в том числе при исполнении судебных решений. Прокуроры обязывались во всех стадиях судебного процесса определять свою позицию на основании требований закона, материалов дела и внутреннего убеждения, содействуя суду в установлении объективной истины, вынесении законного и обоснованного решения. Прокурорам предлагалось использовать предоставленное законом право на предъявление в суд исков и заявлений в целях устранения и пресечения нарушений закона.
Этим Приказом прокуроры должны были принимать обязательное участие в судебном разбирательстве гражданских дел, если такое участие предусмотрено законом или признано необходимым судом, а также о восстановлении на работе, выселении граждан без предоставления жилого помещения, об освобождении имущества от ареста; при наличии оснований опротестовывать незаконные судебные решения и определения, либо обращаться с представлениями к вышестоящему прокурору, имеющему право принесения протеста; в необходимых случаях в целях защиты интересов ответчика решать вопрос о приостановлении исполнения решения; обеспечивать надзор за законностью исполнения судебных постановлений, опротестовывая в необходимых случаях действия судебных исполнителей и судебные определения по вопросам исполнения, особое внимание обращать на реальное исполнение судебных постановлений по искам прокуроров.
Однако на практике прокуроры обращаются с такими заявлениями, и суды удовлетворяют их. Наиболее распространенными являются приказы о взыскании начисленной, но не выплаченной работникам заработной платы, о взыскании алиментов на несовершеннолетних детей и неустоек в связи с просрочкой выплаты алиментов. Однако при этом субъекты материальных правоотношений в заявлениях прокуроров именуются истцами и ответчиками, в то время как в соответствии с нормами главы 11 ГПК РФ их следует называть «должник» и «взыскатель». Судебный приказ – исполнительный документ, именно так именуются стороны в исполнительном производстве.
Право прокурора на обращение в суд предусмотрено Федеральным законом «О прокуратуре РФ», в связи с чем указанное право следует рассматривать в качестве одного из средств прокурорского реагирования. Заявление прокурора является актом прокурорского надзора особой разновидности, поскольку в реализации правозащитной функции им используются судебно-процессуальные средства. При этом возникают особые прокурорско-надзорные правоотношения, представляющие собой стадийно развивающуюся правовую связь нескольких субъектов. В развитии данных правоотношений можно выделить такие стадии, как: а) обращение гражданина в органы прокуратуры; б) реализация актов прокурорского реагирования (стадия проверки сообщения о правонарушении); в) внесение акта прокурорского надзора – заявления в суд в интересах гражданина; г) судебное разбирательство с вынесением обязательного для исполнения решения; д) контроль принудительного исполнения решения. При сравнении полномочий и функций прокурора, установленных законом в административном и уголовном судопроизводстве, с его функциями и полномочиями в гражданском судопроизводстве обнаруживается непоследовательность, нелогичность и даже неконституционность некоторых законоположений.
К примеру, если в результате общенадзорной проверки прокурор выявляет уголовное или административное правонарушение, он имеет полномочия возбудить уголовное дело или административное производство, обладает полномочиями по надзору по ним в досудебном производстве, вправе участвовать при их разбирательстве в суде со всеми правами стороны. Полномочия прокурора в административном и уголовном судопроизводстве логичны и полностью соответствуют принципу состязательности сторон. Однако этого нет в гражданском судопроизводстве. Данное обстоятельство объясняется тем, что в действующих законах не учтен теоретически верный и практически обоснованный принцип необходимости увязки общенадзорной функции прокуратуры с ее полномочиями в конституционном, гражданском и арбитражном судопроизводстве по той же схеме, как это осуществлено в законодательстве, регулирующем административное и уголовное судопроизводство.
При таком методологическом подходе очевидно, что в гражданском судопроизводстве для прокурора его общенадзорная деятельность является не чем иным, как досудебным производством, которое в определенных случаях (например, в случае отклонения его протеста или оставления без реагирования представления или предостережения) должно быть завершено в судебной стадии производства по нормам гражданского, арбитражного или конституционного судопроизводства, поскольку в противном случае вся его деятельность по обнаружению и документированию правонарушения в данной области теряет всякий смысл.
изменение законодательства, существенно расширившее полномочия прокурора на обращение с заявлением в защиту нарушенных прав граждан, встречает в научной литературе неоднозначную оценку.
Так, Т.Ю. Сабельфельд в своем диссертационном исследовании безусловно поддерживает подобное расширение полномочий прокурора по предъявлению исков.
Более критическую позицию по данному вопросу занимает И.Н. Тризно, который считает, что решение законодателя, снимающее ограничение на подачу иска прокурором только случаями невозможности для гражданина самостоятельно подать иск, приведет к злоупотреблениям со стороны отдельных граждан, не лишенных возможности самостоятельной защиты своих прав в суде, полномочиями прокурора с целью уклонения от уплаты государственной пошлины и необходимости доказывания своей позиции. Такое расширение, по мнению И.Н. Тризно, повлечет за собой обязанности прокурора по судебной защите прав полностью дееспособных граждан, и дополнительным грузом ляжет на органы прокуратуры.
Вместо предоставления прокурору безусловного права на обращение с исками в защиту нарушенных прав граждан по отдельным категориям дел И.Н. Тризно предложил установить в законе (ч. 1 ст. 45 ГПК РФ) перечень конкретных причин, в силу которых гражданин не может самостоятельно защитить свои права (недееспособность, затруднительное материальное положение, преклонный возраст, инвалидность и т.д.), что позволило бы исключить произвольную оценку судом причин подачи иска прокурором как уважительных либо неуважительных.
В то же время представляется, что внесенные в ч. 1 ст. 45 ГПК РФ изменения являются безусловно правильными, что подтверждается практикой работы прокуроров. Особенно это касается трудовых споров.
Во-первых, большая часть граждан, страдающих от массовых нарушений их трудовых прав, – это дееспособные лица, материальное положение которых позволяет самостоятельно оплатить юридическую помощь, но не решающихся обратиться в суд от своего имени из-за опасения санкций со стороны работодателя-нарушителя (вплоть до увольнения). В такой ситуации прокурор не может и не должен мириться с массовыми нарушениями трудовых прав работников.
Во-вторых, обращение в суд с заявлением по трудовым делам – это право, а не обязанность прокурора. Рассмотрев заявление гражданина и придя к выводу, что обратившийся гражданин действительно не нуждается в помощи прокурора, а уклоняется от самостоятельной подачи иска, прокурор вправе отказать такому гражданину в применении мер прокурорского реагирования. Вспомним, что право выбора конкретной формы реагирования принадлежит прокурору с учетом конкретной надзорной ситуации. Защита прокурором так называемого «неперсонифицированного» интереса весьма эффективна, что можно проиллюстрировать следующим примером.
При рассмотрении дела по иску заместителя прокурора субъекта РФ к отделению Акционерного коммерческого банка «Сберегательный банк РФ» и к энергоснабжающей организации о признании недействительным в части договора на прием платежей от населения, заключенного между соответчиками, суд установил следующее. Вышеуказанный поставщик в целях обеспечения своевременного получения абонентской платы использовал самозащиту гражданского права и включил в договор следующее условие: банк не принимает от абонентов плату по основной задолженности, если абонент отказывается уплатить пени. Однако, как установил суд, при этом искусственно продлевался период, когда на сумму долга могут начисляться проценты.
Признав данное условие оспариваемой сделки выходящим за рамки, обусловленные целью пресечения нарушения права (ст. 14 ГК РФ), суд пришел к выводу: «Сохранение в договоре оспариваемого условия создает предпосылки для нарушения законных интересов неопределенного круга лиц, что достаточно для обращения в суд и без реального наступления негативных последствий». Как отмечает Ю.В. Корулина, «заключение носит рекомендательный, а не императивный характер и призвано ориентировать суд на вынесение законного и обоснованного решения (определения), проектом которого оно, по сути, и является».
Вызывает сомнение обоснованность утверждений некоторых авторов о достаточно высоком профессионализме судей, исключающем необходимость в заключениях прокурора по делу. Представляется, что заключение прокурора является дополнительной гарантией защиты прав, свобод и законных интересов определенных, социально слабо защищенных и остро нуждающихся в этом групп населения. В то же время заключение исследуется и оценивается судом одинаково наравне с другими доказательствами по делу. Если суд не согласен с заключением, то в этом случае требуются аргументированные доводы суда несогласий с выводами, содержащимися в заключении.
Таким образом, заключение прокурора в гражданском судопроизводстве можно определить как официальное решение компетентного органа по конкретному гражданскому делу, содержащее государственно-властное веление, выраженное в письменной (устной) форме и направленное на индивидуальное регулирование общественных отношений. В исполнительном производстве в настоящее время нет действенного механизма реализации указанных полномочий прокурора. Причем в соответствии с теми правилами, которые существовали до принятия Федерального закона «Об исполнительном производстве», прокурор имел возможность участвовать в исполнительном производстве как одной из стадий гражданского процесса.
В то же время на практике прокурорам удается возбудить исполнительное производство на основании решений судов, вынесенных по их искам.
Так, ООО просило признать незаконным возбуждение исполнительного производства исполнительным документам являются граждане или организации, к каковым прокурор не относится. Кроме того, по мнению ООО, прокурор не может быть и представителем в исполнительном производстве, поскольку в соответствии с Федеральным законом «О прокуратуре РФ» прокуроры городов и районов не наделены полномочиями по участию в исполнительном производстве.
Разрешая заявление, суд исходил из установил, что ни одного из предусмотренных данной нормой оснований для отказа в возбуждении исполнительного производства в этом случае не имеется.
Исполнительный документ, соответствующий предъявляемым к нему требованиям, выдан судом прокурору, по заявлению которого возбуждено дело. При таких обстоятельствах судебный пристав-исполнитель обоснованно принял данный исполнительный документ к исполнению. Он обязан в силу закона принять меры к исполнению судебного решения. Правомочиями по проверке законности выдачи исполнительного документа судебный пристав-исполнитель в силу закона не обладает. Суд пришел к обоснованному выводу о законности действий судебного пристава-исполнителя, возбудившего исполнительное производство по поступившему к нему на исполнение исполнительному документу.
Кассационной инстанцией доводы о том, что прокурор в исполнительном производстве не может быть взыскателем, признаны лишенными правового значения.
Несоответствие оспариваемого нормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, обладающему большей юридической силой, «свидетельствует о наличии дефекта в нормативно-правовой системе, нарушении законности и правопорядка в сфере нормотворчества и одновременно означает нарушение публичных интересов». Поэтому незаконность нормативного правового акта сама по себе является достаточным юридическим основанием для обращения прокурора в суд с заявлением об оспаривании данного акта, независимо от того, в чем заключается нарушение закона (несоответствие акта по содержанию норм закону или иному нормативному правовому акту, обладающему большей юридической силой, нарушение нормотворческой компетенции органом, издавшим спорный акт, либо нарушение порядка принятия и введения в действие данного акта), а также от того, нарушаются ли при этом права и законные интересы конкретных субъектов.
При определении процессуального положения представителя прокуратуры в том или ином конкретном деле, возникающем из публичных отношений, следует учитывать, что под контролем суда находится не только процессуальная деятельность прокурора, участвующего при рассмотрении дела в суде в целях обеспечения законности в деятельности других лиц, но и деятельность самой прокуратуры как государственного органа, решения и действия которого могут быть оспорены в суде (гл.гл. 24 и 25 ГПК). Прокуратура как субъект иных материальных правоотношений, в том числе и в сфере гражданского оборота, может выступать в роли участника судебного спора также в обычном исковом производстве. Вопрос о судебном контроле за деятельностью прокуратуры неоднозначно решался в судебной практике, в связи с чем право обжалования действий и решений прокуратуры в суд неоднократно было предметом рассмотрения КС РФ.
Однако на практике прокуроры обращаются с такими заявлениями, и суды удовлетворяют их. Наиболее распространенными являются приказы о взыскании начисленной, но не выплаченной работникам заработной платы, о взыскании алиментов на несовершеннолетних детей и неустоек в связи с просрочкой выплаты алиментов. Однако при этом субъекты материальных правоотношений в заявлениях прокуроров именуются истцами и ответчиками, в то время как в соответствии с нормами главы 11 ГПК РФ их следует называть «должник» и «взыскатель». Судебный приказ – исполнительный документ, именно так именуются стороны в исполнительном производстве.
Право прокурора на обращение в суд предусмотрено Федеральным законом «О прокуратуре РФ», в связи с чем указанное право следует рассматривать в качестве одного из средств прокурорского реагирования. Заявление прокурора является актом прокурорского надзора особой разновидности, поскольку в реализации правозащитной функции им используются судебно-процессуальные средства. При этом возникают особые прокурорско-надзорные правоотношения, представляющие собой стадийно развивающуюся правовую связь нескольких субъектов. В развитии данных правоотношений можно выделить такие стадии, как: а) обращение гражданина в органы прокуратуры; б) реализация актов прокурорского реагирования (стадия проверки сообщения о правонарушении); в) внесение акта прокурорского надзора – заявления в суд в интересах гражданина; г) судебное разбирательство с вынесением обязательного для исполнения решения; д) контроль принудительного исполнения решения. При сравнении полномочий и функций прокурора, установленных законом в административном и уголовном судопроизводстве, с его функциями и полномочиями в гражданском судопроизводстве обнаруживается непоследовательность, нелогичность и даже неконституционность некоторых законоположений.
К примеру, если в результате общенадзорной проверки прокурор выявляет уголовное или административное правонарушение, он имеет полномочия возбудить уголовное дело или административное производство, обладает полномочиями по надзору по ним в досудебном производстве, вправе участвовать при их разбирательстве в суде со всеми правами стороны. Полномочия прокурора в административном и уголовном судопроизводстве логичны и полностью соответствуют принципу состязательности сторон. Однако этого нет в гражданском судопроизводстве. Данное обстоятельство объясняется тем, что в действующих законах не учтен теоретически верный и практически обоснованный принцип необходимости увязки общенадзорной функции прокуратуры с ее полномочиями в конституционном, гражданском и арбитражном судопроизводстве по той же схеме, как это осуществлено в законодательстве, регулирующем административное и уголовное судопроизводство.
При таком методологическом подходе очевидно, что в гражданском судопроизводстве для прокурора его общенадзорная деятельность является не чем иным, как досудебным производством, которое в определенных случаях (например, в случае отклонения его протеста или оставления без реагирования представления или предостережения) должно быть завершено в судебной стадии производства по нормам гражданского, арбитражного или конституционного судопроизводства, поскольку в противном случае вся его деятельность по обнаружению и документированию правонарушения в данной области теряет всякий смысл.
изменение законодательства, существенно расширившее полномочия прокурора на обращение с заявлением в защиту нарушенных прав граждан, встречает в научной литературе неоднозначную оценку.
Так, Т.Ю. Сабельфельд в своем диссертационном исследовании безусловно поддерживает подобное расширение полномочий прокурора по предъявлению исков.
Более критическую позицию по данному вопросу занимает И.Н. Тризно, который считает, что решение законодателя, снимающее ограничение на подачу иска прокурором только случаями невозможности для гражданина самостоятельно подать иск, приведет к злоупотреблениям со стороны отдельных граждан, не лишенных возможности самостоятельной защиты своих прав в суде, полномочиями прокурора с целью уклонения от уплаты государственной пошлины и необходимости доказывания своей позиции. Такое расширение, по мнению И.Н. Тризно, повлечет за собой обязанности прокурора по судебной защите прав полностью дееспособных граждан, и дополнительным грузом ляжет на органы прокуратуры.
Вместо предоставления прокурору безусловного права на обращение с исками в защиту нарушенных прав граждан по отдельным категориям дел И.Н. Тризно предложил установить в законе (ч. 1 ст. 45 ГПК РФ) перечень конкретных причин, в силу которых гражданин не может самостоятельно защитить свои права (недееспособность, затруднительное материальное положение, преклонный возраст, инвалидность и т.д.), что позволило бы исключить произвольную оценку судом причин подачи иска прокурором как уважительных либо неуважительных.
В то же время представляется, что внесенные в ч. 1 ст. 45 ГПК РФ изменения являются безусловно правильными, что подтверждается практикой работы прокуроров. Особенно это касается трудовых споров.
Во-первых, большая часть граждан, страдающих от массовых нарушений их трудовых прав, – это дееспособные лица, материальное положение которых позволяет самостоятельно оплатить юридическую помощь, но не решающихся обратиться в суд от своего имени из-за опасения санкций со стороны работодателя-нарушителя (вплоть до увольнения). В такой ситуации прокурор не может и не должен мириться с массовыми нарушениями трудовых прав работников.
Во-вторых, обращение в суд с заявлением по трудовым делам – это право, а не обязанность прокурора. Рассмотрев заявление гражданина и придя к выводу, что обратившийся гражданин действительно не нуждается в помощи прокурора, а уклоняется от самостоятельной подачи иска, прокурор вправе отказать такому гражданину в применении мер прокурорского реагирования. Вспомним, что право выбора конкретной формы реагирования принадлежит прокурору с учетом конкретной надзорной ситуации. Защита прокурором так называемого «неперсонифицированного» интереса весьма эффективна, что можно проиллюстрировать следующим примером.
При рассмотрении дела по иску заместителя прокурора субъекта РФ к отделению Акционерного коммерческого банка «Сберегательный банк РФ» и к энергоснабжающей организации о признании недействительным в части договора на прием платежей от населения, заключенного между соответчиками, суд установил следующее. Вышеуказанный поставщик в целях обеспечения своевременного получения абонентской платы использовал самозащиту гражданского права и включил в договор следующее условие: банк не принимает от абонентов плату по основной задолженности, если абонент отказывается уплатить пени. Однако, как установил суд, при этом искусственно продлевался период, когда на сумму долга могут начисляться проценты.
Признав данное условие оспариваемой сделки выходящим за рамки, обусловленные целью пресечения нарушения права (ст. 14 ГК РФ), суд пришел к выводу: «Сохранение в договоре оспариваемого условия создает предпосылки для нарушения законных интересов неопределенного круга лиц, что достаточно для обращения в суд и без реального наступления негативных последствий». Как отмечает Ю.В. Корулина, «заключение носит рекомендательный, а не императивный характер и призвано ориентировать суд на вынесение законного и обоснованного решения (определения), проектом которого оно, по сути, и является».
Вызывает сомнение обоснованность утверждений некоторых авторов о достаточно высоком профессионализме судей, исключающем необходимость в заключениях прокурора по делу. Представляется, что заключение прокурора является дополнительной гарантией защиты прав, свобод и законных интересов определенных, социально слабо защищенных и остро нуждающихся в этом групп населения. В то же время заключение исследуется и оценивается судом одинаково наравне с другими доказательствами по делу. Если суд не согласен с заключением, то в этом случае требуются аргументированные доводы суда несогласий с выводами, содержащимися в заключении.
Таким образом, заключение прокурора в гражданском судопроизводстве можно определить как официальное решение компетентного органа по конкретному гражданскому делу, содержащее государственно-властное веление, выраженное в письменной (устной) форме и направленное на индивидуальное регулирование общественных отношений. В исполнительном производстве в настоящее время нет действенного механизма реализации указанных полномочий прокурора. Причем в соответствии с теми правилами, которые существовали до принятия Федерального закона «Об исполнительном производстве», прокурор имел возможность участвовать в исполнительном производстве как одной из стадий гражданского процесса.
В то же время на практике прокурорам удается возбудить исполнительное производство на основании решений судов, вынесенных по их искам.
Так, ООО просило признать незаконным возбуждение исполнительного производства исполнительным документам являются граждане или организации, к каковым прокурор не относится. Кроме того, по мнению ООО, прокурор не может быть и представителем в исполнительном производстве, поскольку в соответствии с Федеральным законом «О прокуратуре РФ» прокуроры городов и районов не наделены полномочиями по участию в исполнительном производстве.
Разрешая заявление, суд исходил из установил, что ни одного из предусмотренных данной нормой оснований для отказа в возбуждении исполнительного производства в этом случае не имеется.
Исполнительный документ, соответствующий предъявляемым к нему требованиям, выдан судом прокурору, по заявлению которого возбуждено дело. При таких обстоятельствах судебный пристав-исполнитель обоснованно принял данный исполнительный документ к исполнению. Он обязан в силу закона принять меры к исполнению судебного решения. Правомочиями по проверке законности выдачи исполнительного документа судебный пристав-исполнитель в силу закона не обладает. Суд пришел к обоснованному выводу о законности действий судебного пристава-исполнителя, возбудившего исполнительное производство по поступившему к нему на исполнение исполнительному документу.
Кассационной инстанцией доводы о том, что прокурор в исполнительном производстве не может быть взыскателем, признаны лишенными правового значения.
Несоответствие оспариваемого нормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, обладающему большей юридической силой, «свидетельствует о наличии дефекта в нормативно-правовой системе, нарушении законности и правопорядка в сфере нормотворчества и одновременно означает нарушение публичных интересов». Поэтому незаконность нормативного правового акта сама по себе является достаточным юридическим основанием для обращения прокурора в суд с заявлением об оспаривании данного акта, независимо от того, в чем заключается нарушение закона (несоответствие акта по содержанию норм закону или иному нормативному правовому акту, обладающему большей юридической силой, нарушение нормотворческой компетенции органом, издавшим спорный акт, либо нарушение порядка принятия и введения в действие данного акта), а также от того, нарушаются ли при этом права и законные интересы конкретных субъектов.
При определении процессуального положения представителя прокуратуры в том или ином конкретном деле, возникающем из публичных отношений, следует учитывать, что под контролем суда находится не только процессуальная деятельность прокурора, участвующего при рассмотрении дела в суде в целях обеспечения законности в деятельности других лиц, но и деятельность самой прокуратуры как государственного органа, решения и действия которого могут быть оспорены в суде (гл.гл. 24 и 25 ГПК). Прокуратура как субъект иных материальных правоотношений, в том числе и в сфере гражданского оборота, может выступать в роли участника судебного спора также в обычном исковом производстве. Вопрос о судебном контроле за деятельностью прокуратуры неоднозначно решался в судебной практике, в связи с чем право обжалования действий и решений прокуратуры в суд неоднократно было предметом рассмотрения КС РФ.
Однако на практике прокуроры обращаются с такими заявлениями, и суды удовлетворяют их. Наиболее распространенными являются приказы о взыскании начисленной, но не выплаченной работникам заработной платы, о взыскании алиментов на несовершеннолетних детей и неустоек в связи с просрочкой выплаты алиментов. Однако при этом субъекты материальных правоотношений в заявлениях прокуроров именуются истцами и ответчиками, в то время как в соответствии с нормами главы 11 ГПК РФ их следует называть «должник» и «взыскатель». Судебный приказ – исполнительный документ, именно так именуются стороны в исполнительном производстве.
Право прокурора на обращение в суд предусмотрено Федеральным законом «О прокуратуре РФ», в связи с чем указанное право следует рассматривать в качестве одного из средств прокурорского реагирования. Заявление прокурора является актом прокурорского надзора особой разновидности, поскольку в реализации правозащитной функции им используются судебно-процессуальные средства. При этом возникают особые прокурорско-надзорные правоотношения, представляющие собой стадийно развивающуюся правовую связь нескольких субъектов. В развитии данных правоотношений можно выделить такие стадии, как: а) обращение гражданина в органы прокуратуры; б) реализация актов прокурорского реагирования (стадия проверки сообщения о правонарушении); в) внесение акта прокурорского надзора – заявления в суд в интересах гражданина; г) судебное разбирательство с вынесением обязательного для исполнения решения; д) контроль принудительного исполнения решения. При сравнении полномочий и функций прокурора, установленных законом в административном и уголовном судопроизводстве, с его функциями и полномочиями в гражданском судопроизводстве обнаруживается непоследовательность, нелогичность и даже неконституционность некоторых законоположений.
К примеру, если в результате общенадзорной проверки прокурор выявляет уголовное или административное правонарушение, он имеет полномочия возбудить уголовное дело или административное производство, обладает полномочиями по надзору по ним в досудебном производстве, вправе участвовать при их разбирательстве в суде со всеми правами стороны. Полномочия прокурора в административном и уголовном судопроизводстве логичны и полностью соответствуют принципу состязательности сторон. Однако этого нет в гражданском судопроизводстве. Данное обстоятельство объясняется тем, что в действующих законах не учтен теоретически верный и практически обоснованный принцип необходимости увязки общенадзорной функции прокуратуры с ее полномочиями в конституционном, гражданском и арбитражном судопроизводстве по той же схеме, как это осуществлено в законодательстве, регулирующем административное и уголовное судопроизводство.
При таком методологическом подходе очевидно, что в гражданском судопроизводстве для прокурора его общенадзорная деятельность является не чем иным, как досудебным производством, которое в определенных случаях (например, в случае отклонения его протеста или оставления без реагирования представления или предостережения) должно быть завершено в судебной стадии производства по нормам гражданского, арбитражного или конституционного судопроизводства, поскольку в противном случае вся его деятельность по обнаружению и документированию правонарушения в данной области теряет всякий смысл.
изменение законодательства, существенно расширившее полномочия прокурора на обращение с заявлением в защиту нарушенных прав граждан, встречает в научной литературе неоднозначную оценку.
Так, Т.Ю. Сабельфельд в своем диссертационном исследовании безусловно поддерживает подобное расширение полномочий прокурора по предъявлению исков.
Более критическую позицию по данному вопросу занимает И.Н. Тризно, который считает, что решение законодателя, снимающее ограничение на подачу иска прокурором только случаями невозможности для гражданина самостоятельно подать иск, приведет к злоупотреблениям со стороны отдельных граждан, не лишенных возможности самостоятельной защиты своих прав в суде, полномочиями прокурора с целью уклонения от уплаты государственной пошлины и необходимости доказывания своей позиции. Такое расширение, по мнению И.Н. Тризно, повлечет за собой обязанности прокурора по судебной защите прав полностью дееспособных граждан, и дополнительным грузом ляжет на органы прокуратуры.
Вместо предоставления прокурору безусловного права на обращение с исками в защиту нарушенных прав граждан по отдельным категориям дел И.Н. Тризно предложил установить в законе (ч. 1 ст. 45 ГПК РФ) перечень конкретных причин, в силу которых гражданин не может самостоятельно защитить свои права (недееспособность, затруднительное материальное положение, преклонный возраст, инвалидность и т.д.), что позволило бы исключить произвольную оценку судом причин подачи иска прокурором как уважительных либо неуважительных.
В то же время представляется, что внесенные в ч. 1 ст. 45 ГПК РФ изменения являются безусловно правильными, что подтверждается практикой работы прокуроров. Особенно это касается трудовых споров.
Во-первых, большая часть граждан, страдающих от массовых нарушений их трудовых прав, – это дееспособные лица, материальное положение которых позволяет самостоятельно оплатить юридическую помощь, но не решающихся обратиться в суд от своего имени из-за опасения санкций со стороны работодателя-нарушителя (вплоть до увольнения). В такой ситуации прокурор не может и не должен мириться с массовыми нарушениями трудовых прав работников.
Во-вторых, обращение в суд с заявлением по трудовым делам – это право, а не обязанность прокурора. Рассмотрев заявление гражданина и придя к выводу, что обратившийся гражданин действительно не нуждается в помощи прокурора, а уклоняется от самостоятельной подачи иска, прокурор вправе отказать такому гражданину в применении мер прокурорского реагирования. Вспомним, что право выбора конкретной формы реагирования принадлежит прокурору с учетом конкретной надзорной ситуации. Защита прокурором так называемого «неперсонифицированного» интереса весьма эффективна, что можно проиллюстрировать следующим примером.
При рассмотрении дела по иску заместителя прокурора субъекта РФ к отделению Акционерного коммерческого банка «Сберегательный банк РФ» и к энергоснабжающей организации о признании недействительным в части договора на прием платежей от населения, заключенного между соответчиками, суд установил следующее. Вышеуказанный поставщик в целях обеспечения своевременного получения абонентской платы использовал самозащиту гражданского права и включил в договор следующее условие: банк не принимает от абонентов плату по основной задолженности, если абонент отказывается уплатить пени. Однако, как установил суд, при этом искусственно продлевался период, когда на сумму долга могут начисляться проценты.
Признав данное условие оспариваемой сделки выходящим за рамки, обусловленные целью пресечения нарушения права (ст. 14 ГК РФ), суд пришел к выводу: «Сохранение в договоре оспариваемого условия создает предпосылки для нарушения законных интересов неопределенного круга лиц, что достаточно для обращения в суд и без реального наступления негативных последствий». Как отмечает Ю.В. Корулина, «заключение носит рекомендательный, а не императивный характер и призвано ориентировать суд на вынесение законного и обоснованного решения (определения), проектом которого оно, по сути, и является».
Вызывает сомнение обоснованность утверждений некоторых авторов о достаточно высоком профессионализме судей, исключающем необходимость в заключениях прокурора по делу. Представляется, что заключение прокурора является дополнительной гарантией защиты прав, свобод и законных интересов определенных, социально слабо защищенных и остро нуждающихся в этом групп населения. В то же время заключение исследуется и оценивается судом одинаково наравне с другими доказательствами по делу. Если суд не согласен с заключением, то в этом случае требуются аргументированные доводы суда несогласий с выводами, содержащимися в заключении.
Таким образом, заключение прокурора в гражданском судопроизводстве можно определить как официальное решение компетентного органа по конкретному гражданскому делу, содержащее государственно-властное веление, выраженное в письменной (устной) форме и направленное на индивидуальное регулирование общественных отношений. В исполнительном производстве в настоящее время нет действенного механизма реализации указанных полномочий прокурора. Причем в соответствии с теми правилами, которые существовали до принятия Федерального закона «Об исполнительном производстве», прокурор имел возможность участвовать в исполнительном производстве как одной из стадий гражданского процесса.
В то же время на практике прокурорам удается возбудить исполнительное производство на основании решений судов, вынесенных по их искам.
Так, ООО просило признать незаконным возбуждение исполнительного производства исполнительным документам являются граждане или организации, к каковым прокурор не относится. Кроме того, по мнению ООО, прокурор не может быть и представителем в исполнительном производстве, поскольку в соответствии с Федеральным законом «О прокуратуре РФ» прокуроры городов и районов не наделены полномочиями по участию в исполнительном производстве.
Разрешая заявление, суд исходил из установил, что ни одного из предусмотренных данной нормой оснований для отказа в возбуждении исполнительного производства в этом случае не имеется.
Исполнительный документ, соответствующий предъявляемым к нему требованиям, выдан судом прокурору, по заявлению которого возбуждено дело. При таких обстоятельствах судебный пристав-исполнитель обоснованно принял данный исполнительный документ к исполнению. Он обязан в силу закона принять меры к исполнению судебного решения. Правомочиями по проверке законности выдачи исполнительного документа судебный пристав-исполнитель в силу закона не обладает. Суд пришел к обоснованному выводу о законности действий судебного пристава-исполнителя, возбудившего исполнительное производство по поступившему к нему на исполнение исполнительному документу.
Кассационной инстанцией доводы о том, что прокурор в исполнительном производстве не может быть взыскателем, признаны лишенными правового значения.
Несоответствие оспариваемого нормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, обладающему большей юридической силой, «свидетельствует о наличии дефекта в нормативно-правовой системе, нарушении законности и правопорядка в сфере нормотворчества и одновременно означает нарушение публичных интересов». Поэтому незаконность нормативного правового акта сама по себе является достаточным юридическим основанием для обращения прокурора в суд с заявлением об оспаривании данного акта, независимо от того, в чем заключается нарушение закона (несоответствие акта по содержанию норм закону или иному нормативному правовому акту, обладающему большей юридической силой, нарушение нормотворческой компетенции органом, издавшим спорный акт, либо нарушение порядка принятия и введения в действие данного акта), а также от того, нарушаются ли при этом права и законные интересы конкретных субъектов.
При определении процессуального положения представителя прокуратуры в том или ином конкретном деле, возникающем из публичных отношений, следует учитывать, что под контролем суда находится не только процессуальная деятельность прокурора, участвующего при рассмотрении дела в суде в целях обеспечения законности в деятельности других лиц, но и деятельность самой прокуратуры как государственного органа, решения и действия которого могут быть оспорены в суде (гл.гл. 24 и 25 ГПК). Прокуратура как субъект иных материальных правоотношений, в том числе и в сфере гражданского оборота, может выступать в роли участника судебного спора также в обычном исковом производстве. Вопрос о судебном контроле за деятельностью прокуратуры неоднозначно решался в судебной практике, в связи с чем право обжалования действий и решений прокуратуры в суд неоднократно было предметом рассмотрения КС РФ.
Однако на практике прокуроры обращаются с такими заявлениями, и суды удовлетворяют их. Наиболее распространенными являются приказы о взыскании начисленной, но не выплаченной работникам заработной платы, о взыскании алиментов на несовершеннолетних детей и неустоек в связи с просрочкой выплаты алиментов. Однако при этом субъекты материальных правоотношений в заявлениях прокуроров именуются истцами и ответчиками, в то время как в соответствии с нормами главы 11 ГПК РФ их следует называть «должник» и «взыскатель». Судебный приказ – исполнительный документ, именно так именуются стороны в исполнительном производстве.
Право прокурора на обращение в суд предусмотрено Федеральным законом «О прокуратуре РФ», в связи с чем указанное право следует рассматривать в качестве одного из средств прокурорского реагирования. Заявление прокурора является актом прокурорского надзора особой разновидности, поскольку в реализации правозащитной функции им используются судебно-процессуальные средства. При этом возникают особые прокурорско-надзорные правоотношения, представляющие собой стадийно развивающуюся правовую связь нескольких субъектов. В развитии данных правоотношений можно выделить такие стадии, как: а) обращение гражданина в органы прокуратуры; б) реализация актов прокурорского реагирования (стадия проверки сообщения о правонарушении); в) внесение акта прокурорского надзора – заявления в суд в интересах гражданина; г) судебное разбирательство с вынесением обязательного для исполнения решения; д) контроль принудительного исполнения решения. При сравнении полномочий и функций прокурора, установленных законом в административном и уголовном судопроизводстве, с его функциями и полномочиями в гражданском судопроизводстве обнаруживается непоследовательность, нелогичность и даже неконституционность некот

Заказать эту работу прямо сейчас

Посмотреть другие готовые работы по предмету ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕСС

© 2002-2024 Москва 'Мастерская дипломов'. Все права защищены.